Отрицать, что факты откровенных поборов в дагестанских школах становятся кощунственным порядком вещей, было бы не менее кощунственной ложью. Причем в Дагестане понимают это все: и родители учащихся, и директора школ, и чиновники из местного Минобрнауки, отвечающие за надзор и контроль в сфере образования. Однако с содержанием последнего заявления министра образования Российской Федерации Ольги Васильевой даже в контексте современных проблем школьного образования в Дагестане согласиться не представляется возможным.
Анонимная жалоба как абсолютная истина
Жалоба о фактах незаконных денежных сборов с учащихся школ республики, которая якобы поступила к Васильевой во время Общероссийского родительского собрания, уже сама по себе представляется сомнительной и по содержанию, и по источнику происхождения: как говорится, ни имен, ни адресов, ни явок. Такого рода доносы в принципе поступают в любое федеральное ведомство каждый день, но когда нет ни конкретики, ни фактуры на подобные «кляузы» мало кто обращает внимание. Однако в случае с Дагестаном глава федерального ведомства вместо того, чтобы расспросить про конкретные факты и потребовать доказательств, повела себя как-то странно, заочно вызвав Главу Дагестана на ковер. Неосторожный шарж Васильевой дал еще один удобный повод огульно охаивать и принижать систему школьного образования в Дагестане, которая, во многом благодаря успехам в вопросах организации и проведения ЕГЭ, не раз за последние три года признавалась одной из лучших в стране.
Однако вернемся к вопросу поборов в школах. Отметим еще раз важнейшую деталь: возможность существования фактов сборов денег со школьников никто и никогда не пытался опровергнуть. Как раз наоборот: руководство Дагестана (и прежде всего сам глава республики Рамазан Абдулатипов) не раз не только публично осуждало даже намеки на подобные факты, но и требовало от муниципальных управлений образования выявлять и строжайше пресекать их с инициативой административного, а то и уголовного разбирательства по каждому из случаев. В частности, об этом говорил Глава Дагестана на апрельском образовательном форуме «Новое качество – новые цели».
Вообще, вопрос, конечно, неоднозначный. Проблема поборов в школах – это далеко не специфический бич, от которого страдает один лишь Дагестан. Одна лишь трагедия в московской школе №263 в феврале 2014 год чего стоит, когда вымогательства, покрываемые директором школы и настоящие коррупционные схемы, выстроенные им в учебном заведении совместно с супругой, привели к кровавой бойне, организованной одним из учащихся 10 класса. Или же громкий репортаж корреспондентов телеканала НТВ, которые в ходе расследования выявили в десятках российских регионах поставленные на рельсы системы «обязательных сентябрьских сборов»: плата за учебники, уборщицу, охрану, ремонт плюс регулярные подарки для «любимого учителя» (!). Или уважаемый министр Васильева не в курсе всех этих раскладов?
В конце концов, здесь возникают вопросы и к самому главе российского Минобрнауки, которой следовало бы не делать «горячих» заявлений и спешных выводов, а выступать с конкретными предложениями и принимать меры, например, добиваться увеличения государственных расходов на образование, уделять больше внимания средним общеобразовательным учреждениям, чтобы директорам школ и учителям не приходилось искать средства на элементарные нужды школы (согласитесь, школы нуждаются в ремонте, а наших детей во время уроков кто-то должен охранять: экономить на безопасности – себе дороже!).
И пусть никто не расценивает предыдущий абзац как оправдание поборов в школах. Такие факты, конечно же, недопустимы, а если кто-то и пытается нажиться на родителях школьников, то такому руководителю образовательного учреждения или педагогу не место в школе! Но есть у данного вопроса и обратная сторона медали.
Назовем ее «родительским фактором». В Дагестане этот фактор имеет так же два аспекта. Первый – любой факт сбора денег в школе родители могут пресечь легко и просто, а именно не сдавать требуемые суммы, записать факт сбора денег на аудио- или видеозапись, а затем обратиться в прокуратуру или следственный комитет. И не нужно тут отсылать к тревогам родителей, что от таких шагов могут пострадать дети. Если все и сразу скажут «нет» незаконным сборам в школах, никто из учителей ни на ком не сможет отыграться. Не нужно создавать иллюзии проблемы там, где ее по определению не может быть.
Теперь фактор второй, наиболее характерный для Дагестана. В большинстве случаев инициаторами сбора денег с учеников становятся, как неудивительно, сами родители. Последние очень часто наивно предполагают, что дополнительные «денежные поступления» и особая «преданность» интересам классных руководителей и директоров школ помогут не только улучшить отношение со стороны педагогов к их ребенку, но и позитивно сказаться на его успеваемости. Как бы омерзительно это не звучало – такова правда жизни, в которой оказались дагестанские родители, таким образом сами превратившиеся в участников низовой коррупции. Все жалуются и говорят на каждом углу о том, что в школах с учеников собирают деньги, а сами в это же время задаривают учителей подарками при каждом удобном случае. Конечно, обобщать здесь не стоило бы, но и говорить, что в Дагестане обострена проблема «ремонта школьных помещений за счет родителей» не является объективной, достоверной информацией.
Поборы в школах: спрос рождает предложение?
В этой связи министру образования России Ольге Васильевой стоило бы лично посетить любую из школ той же Махачкалы, где нехватка бюджетных средств на текущие нужды чувствуется не меньше, чем, к примеру, в Пензе, Архангельске или в Омске. На месте глава Минобра смогла бы лично убедиться, что в большинстве махачкалинских школ действуют независимые (!) родительские комитеты, которые являются не только совещательными органами по обсуждению текущих забот образовательных учреждений, но и органами контроля, в том числе по фактам сборов средств с родителей учащихся.
Однако последнее выступление Васильевой еще раз подкрепляет мысль, что российский министр образования (который, кстати, практически не выезжает в регионы и понятия не имеет, где и в каких условиях учатся, к примеру, нынче дети из дагестанского села Мокок, сгоревшего в прошлом году дотла), не считает правильным разбираться по существу, детально и объективно, а устраивает из сомнительной жалобы чуть ли сцену неуклюжего самопиара. Радует, кстати, что этот пиар оказался не столь прямолинейным, как у ее непосредственного начальника, который уже успел потрясти всю страну заявлением о том, что если учителям не хватает их мизерных зарплат, то, возможно, им стоит уйти в бизнес…
Кстати, о пиаре. Васильева, если ей уж так была нужна эта громкая «показательная порка» с обозначением себя как спасителя «всея российского образования», могла бы похвастать каким-то положительным примером. И Дагестан мог бы ей в этом реально помочь. Только вот странно, что министр образования в конвульсиях правдорубства не нашла возможности упомянуть, какой масштабный рывок совершила южная республика в деле всенародного просвещения.
Наверное, в Дагестане никогда не было такого 1 сентября, какое случилось в этом году. Не было в истории такого, чтобы в начале учебного года в республике открылось сразу 11 (!) новых школ, среди которых крупнейшее на Северном Кавказе учебное заведение – Республиканский центр образования, рассчитанный на 1224 ученических места. Однако федеральный чиновник почему-то предпочел проигнорировать такой позитив, поддавшись эмоциями от сомнительного доноса.
Что ж, оставим это на совести тех, кто подстроил всю эту склоку с участием министра образования Ольги Васильевой. И напомним дагестанским родителям одну очень простую истину: никто и никогда не сможет взять с вас деньги, пока вы сами не поддадитесь на уловки преступников, прикрывающихся мантрой педагога. Увы, но случаи, когда на учениках и их родителях пытаются сделать бизнес, все еще имеют место быть в дагестанских школах, и отрицать это – значит соучаствовать в позорной практике школьных поборов. Думается, что дагестанскому Минобрнауки в этой связи есть над чем подумать, а именно – ужесточать работу и наказывать! Наказывать, несмотря на статус, должности и авторитеты. В конце концов, если ребенок пришел домой и заявил, что в школу организовали сбор «на ремонт, охрану, занавески, цветы» и т.д. всегда есть возможность обратиться в «горячую линию» Министерства образования и науки РД, в частности, в управление по контролю и надзору в сфере образования. Возможностей пресекать преступления в Дагестане множество – было бы желание с ними бороться, а не поддаваться соблазну соучаствовать в них, как, увы, у нас часто случается. В конце концов, именно спрос рождает предложение.
Абдулкерим Мустафаев
Новости по теме